Все началось с того, что 8 июля 1913
года в Сент-Луисе во время спиритического сеанса с домохозяйкой по имени
Перл Каррен вступил в контакт дух, который назвал себя Пейтинс Уэрт. Во
время сеанса использовалась доска Оуиджа — особое приспособление для
связи с духами при проведении спиритических сеансов. Указатель вывел
сообщение: «Я жила много лун тому назад. Я приду опять. Мое имя Пейтинс
Уэрт».
Уэрт рассказала о себе только то, что она родилась в 1649 году
в Дорсетшире, в Англии, в бедной семье. Она никогда не была замужем,
поехала в Американские колонии, где и была убита во время индейской
резни.
Уэрт стала через Каррен диктовать многочисленные литературные
произведения. Запись их заняла годы. В течение пяти лет Каррен
полагалась на доску Оуиджа.
Произведения были опубликованы и хорошо
приняты публикой и критиками. В течение первых пяти лет полное собрание
сочинений Уэрт насчитывало четыре миллиона слов в 29 томах: десятки
поэм, пьес, коротких рассказов, аллегорий, эпиграмм и четыре полновесных
исторических романа из различных эпох.
Роман «Печальная история»,
ставший бестселлером, диктовался ей со скоростью 3 000 слов за вечер. В
325 000 слов она описала историю вора, распятого рядом с Христом, в
которой сообщена масса точных исторических и политических фактов, о
которых Каррен могла бы узнать, лишь перерыв горы специальной
литературы. Записывала роман Каррен под диктовку Уэрт в течение двух
лет. Другой роман был из времен викторианской Англии.
Что же касается
поэзии, то иногда Каррен успевала за день записывать до 22
стихотворений, что не всегда по силам даже гениальным поэтам.
В 1922
году контакт с медиумом стал слабеть — возможно, это объяснялось
изменением эмоционального состояния Каррен в связи с первой
беременностью (в возрасте 39 лет) и смертью ее мужа и матери. Интерес
публики тоже пошел на убыль, и Уэрт стала появляться все реже. Каррен
умерла в 1937 году.
Ученые анализировали произведения Уэрт и нашли их
аутентичными в исторических деталях. Их сюжеты и характеры были
признаны хорошо разработанными. Они написаны на старом английском,
который вышел из употребления в письменных документах где-то в XIII
веке. Возможно, Каррен, которая училась только до 14 лет, в поисках
материала проникла в сферу своего бессознательного. Но представляется
маловероятным, чтобы необразованный человек был так хорошо знаком с
деталями исторических эпох и так профессионально писал. Этот случай пока
не нашел разумного объяснения.
Еще более любопытен случай,
связанный с романом Чарлза Диккенса «Эрвин Друд». Дело в том, что из-за
смерти писателя 9 июня 1870 года этот роман остался незаконченным.
Однако он все же был дописан... методом автоматического письма медиумом
Джемсом — механиком, учившимся лишь до 13 лет, который не имел никакого
литературного дарования.
В конце октября 1872 года на одном из
спиритических сеансов Джемс написал сообщение самому себе, подписанное
Ч.Диккенсом, с просьбой дать ему следующий сеанс 15 ноября.
Результатом
этого сеанса было длительное сообщение от имени Диккенса, выражающего
желание закончить через него как медиума неоконченный роман. За семь
месяцев Джемс написал 1 200 листов (400 страниц печатного текста).
Джемс, конечно, не мог прочитать написанное Диккенсом перед смертью, но
не изданное его наследником, начало романа. Однако нить повествования
была подхвачена Джемсом со слова, прерванного смертью. Причем, границу с
вновь написанным невозможно уловить. Сюжет продолжен, действующие лица в
романе сохранились и не изменили типичности и характера.
Появляются и
новые персонажи, что характерно для Диккенса (он вводил действующие
лица даже в последние главы романов). В романе много слов с написанием,
характерным для Диккенса, но не принятым в Америке. Используются, как и у
Диккенса, и большие буквы, и такие же обороты речи. Джемс при
завершении романа правильно отразил неизвестную ему топографию Лондона.
Он использовал любимые Диккенсом переходы от прошедшего времени к
настоящему.
Но не только романы и поэмы, но и картины и музыкальные
произведения пишутся руками избранных.
Так, бразилец Луис
Гаспарето «произвел» новые полотна Ренуара, Сезанна и Пикассо. Причем,
работая в трансе и обычно в темноте, он часто рисовал одновременно
правой рукой одну картину, а левой — другую.
В первой половине
семидесятых годов XX века английский психотерапевт Мэтью Маннинг даже не
впадая в транс без особых проблем «воспроизводил» эскизы, рисунки и
полотна Леонардо да Винчи, Клода Моне, Пабло Пикассо и других известных
художников. Причем, Маннинг творил в той же манере, которая была
свойственна тому или иному художнику. Так, Обри Бердсли, водя рукой
медиума, очень часто ошибался и менял свои решения — совсем как живой
художник. Заметив ошибку, он «капал на это место тушью и переделывал во
что-нибудь другое».
А вот Пикассо, при своей быстрой манере письма,
отличался особой требовательностью к работе и поэтому он очень утомлял
медиума. «Никто так не изнуряет меня, — писал Маннинг, — как Пикассо.
Через каких-то несколько минут, нужных ему, чтобы сделать рисунок, я
чувствую себя выжатым как лимон и потом целые сутки не могу ни за что
взяться».
Однако, не исключено, что Маннинг всего лишь бессознательно
усваивает и воспроизводит особенности стиля других художников;
настраивает себя на их волну, черпая вдохновение в их творчестве. Тем
более, что Маннинг, в отличие от ряда других медиумов, еще в школе
проявил себя своеобразным и весьма одаренным художником.
Розмари
Браун в семь лет была предупреждена «явлением» Ференца Листа, что она
будет писать музыкальные произведения, написанные великими композиторами
после их смерти. Последовательно с ней, начиная с 1964 года, вступали в
«контакт» Бах, Брамс, Бетховен, Лист, Шопен, Шуберт, Стравинский и
Дебюсси. Последний писал ее рукой не только ноты, но и картины, причем
их даже больше.
Автоматически, без исправлений и проигрывания
фрагментов, ею записывались целые законченные произведения, включая
сложные произведения для оркестра.
Специалисты считают, что писать
такую музыку без многолетней учебы (а ее у Браун совершенно не было)
нельзя. Интересно, что полученные таким образом произведения Бетховена,
по оценке специалистов, относятся к раннему периоду его творчества.
Не
менее феноменальные способности общаться с духами демонстрировал в 1924
году медиум из Нью-Йорка Джордж Валентайн. На сеансах, проводившихся в
течение пяти недель, он служил рупором для сотен духов. Некоторые из них
бегло говорили на разных, хотя и известных публике, языках: немецком,
английском, русском, испанском.
Но звездный час Валентайна наступил в
конце двадцатых годов. Во время одного из сеансов голоса стали говорить
на непонятных большинству присутствовавших языках и диалектах. Чтобы
разобраться в этой разноголосице, пригласили известного
ученого-востоковеда Невиля Уайманта, и он, несмотря на крайний
скептицизм, откликнулся на приглашение. И сразу же насторожился, когда
услышал имя Конфуция на безупречном китайском языке. Тогда профессор
стал сам цитировать отрывок из произведения великого китайского мудреца.
Этим Уаймант хотел не столько проверить, узнает ли дух давно умершего
философа собственное творение, а прежде всего потому, что хотел
выяснить, насколько многочисленные переписчики исказили смысл творений
Конфуция.
Едва Уайтмант закончил первую строку, как голос продолжил и
вслед за профессором воспроизвел стандартную версию отрывка. Затем,
после паузы в несколько секунд, повторил отрывок в оригинальном варианте
и спросил: «Так смысл яснее, не правда ли?»
Профессор был потрясен.
По его прикидкам, кроме него самого, на Западе было не более полудюжины
ученых, которые, одновременно, свободно владели китайским языком и
настолько хорошо знали труды Конфуция, чтобы немедленно подхватить
цитату и воспроизвести оригинальный вариант. Да к тому же, все они в это
время находились за пределами Соединенных Штатов.
Объяснить
приведенные выше факты, как и ряд других, не упомянутых здесь, очень
трудно, опираясь лишь на известные современной науке принципы. Видимо,
все эти феномены лежат в совершенно иной плоскости познания и требуют
для своего разрешения качественно иного подхода и новой методологии.
